Новости технологии.

Моя работа — это такое место, где утро начинается с ароматного кофе, а заканчивается дёргающимся глазом и желанием убивать.

Мысли вслух.

Энергонезависимая система перманентного хранения информации.

Сегодня присутствовал на совещании, с лектором ажно из самых Штатов, на котором была представлена альтернативная система именования объектов на жёстком диске. Суть совещания заключалась в том, что мир изменился, и оказывается, юзвери злобно лелеют планы отринуть славную традицию «8.3» — имя файла длиной до восьми символов из букв латинского алфавита и цифр, плюс до трёх символов расширения. У нас и до этого были какие-то заплатки и костылики, позволяющие юзверям думать, будто они используют длинные имена, но теперь ресурс этих заплаток и костыликов выработан до конца, и надо переделывать схему работы с объектами файловой системы на такую, которая не подавится строкой из пятисот букв, состоящей из абсолютно непечатных символов. Потому что юзвери, сволочи такие, распустились, и смеют называть свои файлы фразами, состоящими из слов на нескольких языках, в том числе со сменой направления ввода.

Понятно, что самым простым выходом из сложившейся ситуации было бы ликвидировать распустившихся юзверей и набрать новых, ещё неиспорченных, но это негуманно, а главное — ударит по продажам наших товаров, поэтому такой способ решения проблемы был наглухо заблокирован высшим руководством. Придётся, увы, решать сложившуюся проблему более сложными способами.

Представив проблему, нам представили также её потенциальное решение, революционную новинку: каждому объекту файловой системы, включая ещё несуществующие, соответствует таблица имён. С помощью этой таблицы можно всего тремя-четырьмя вызовами внутренних незадокументированных функций определить, где этот файл находится (или мог бы находиться, если бы существовал), какое у него имя, какого он типа, кто его папа-мама, какие у него дети. В случае, если юзверь нажал в программе кнопочку «Save», вся эта крайне существенная информация скармливается подсистеме записи на жёсткий диск, та в ужасе хрюкает и отправляет данные, намеченные к записи, по баллистической кривой, целясь примерно в сторону нужного сектора жёсткого диска. А там уже кто не спрятался — мы не виноваты, мы данные отправили, у нас на выходе всё хорошо.

Закончил совещание лектор, командированный в наше захолустье, очевидно, за свои смертные грехи, следующими словами: «Прототип системы уже создан. Работает ли он? Конечно, работает! И, знаете ли, замечательно работает! Чтобы его включить, достаточно в настройках, вон в том дальнем углу чердака, под старой сломанной кроватью, повернуть регулятор выбора объектов, для которых она включается, в положение „только файлы типа А и Б”. В этом случае ошибки вылезут в результате всего лишь каждой третьей операции с жёстким диском. А если этот регулятор повернуть в положение „все файлы”, система сразу наглухо виснет, и мы пока не знаем, почему». Эти его слова — клянусь, не вру — были встречены долгой, бурной овацией.